Примерное время чтения: 8 минут
497

Есть ли алиби у хирурга?

Еженедельник "Аргументы и Факты" № 14. АиФ-Самара 04/04/2012

Выбор без выбора

- Кого благодарить за то, что вы стали врачом?

- С моей стороны никакого выбора не было. Выбрал отец. Он преподавал в школе географию. И был мастером на все руки. Играл на многих музыкальных инструментах. Отцу пришлось воевать на трех войнах. Может, потому, характер у него был не из легких. И в вопросах воспитания придерживался строгих взглядов. Баловства не терпел, хотя я был поздним и единственным ребенком в семье. Вначале я хотел стать неврологом. Но у нас был преподаватель хирургии Леонид Соков.  Именно он угадал во мне хирурга. А после окончания института мне очень повезло, в 1960 году я сразу же попал в областную туберкулезную больницу имени Соловьева. Заведовал ею тогда прекрасный человек и блестящий хирург, заслуженный врач России Владимир Степанов. Нужно сказать, что его не очень-то жаловали власти, так как он побывал в плену у немцев... В первый же год работы в больнице, а было мне тогда всего 25 лет, мне дозволили сделать первую операцию на легком.

Однажды в наш мединститут приехал профессор Георгий Ратнер, ему нужны были ученики. Спросил, что я умею. Я ответил, что сделал в больнице более 60 резекций легких. Он посмотрел на меня выразительно: заливает юноша. Мне к тому времени не было еще и 27, а операции на легких тогда делали в основном лишь в Москве и Ленинграде. Меня задело, что мне не поверили. Поэтому на другой же день поехал в Соловьевскую больницу, достал операционный журнал, выписал все свои операции. Еще и заверил выписку у главного врача. Снова пришел к Георгию Львовичу и показал ему бумагу. В 1965 году Георгий Львович дал мне тему кандидатской диссертации, и меня перевели в отделение сердечной хирургии.  В 1968 году защитился. Начал заниматься интересной темой, совершенно тогда новой – управлением работой сердца - электрическим ритмовождением. В этом отношении я кое-что сделал, и Самара появилась на горизонте аритмологии, сердечной хирургии именно по поводу лечения аритмий.

- Получается, не вы выбирали профессию, а она вас выбрала. А поэзия для вас чем была? Давно вы начали писать стихи?

- Давно. В школе еще. Это всю жизнь - серьёзное увлечение. И я, наверное, даже мог бы стать профессиональным литератором, если бы хоть раз опубликовали мои стихи. Их хвалили, но никто не печатал. Первое мое стихотворение было напечатано тогда, когда поэты чаще уже заканчивают свой путь, в 37 лет. А первый мой сборник был напечатан к моему 60-летию.

Благодаря и вопреки

- У вас есть строчка в одном стихотворении: «Что счастье? Это быть собою». Вы счастливы?

- В принципе — да. И быть собой удавалось, несмотря на то, что иногда это было невыносимо трудно. Я шел своим путем, вообще говоря, странным. Создать с нуля областной кардиодиспансер удалось вопреки представлениям нашего здравоохранения. Когда я в 1976 году пришел сюда в пустые стены, я был доктором наук и кое-что умел делать. Набрал совсем молодых хирургов, других сюда было нечем заманить. И первую операцию мы сделали 1 сентября 1976 года. В операционной были только наркозный аппарат и электрокардиограф. Больше ничего... Стали развивать новое направление — искусственное кровообращение – на одном энтузиазме. Я помню, приходил тогда к заведующему облздрав­отделом Федору Степановичу Белянину, а он на меня с ужасом смотрел и говорил: «Витя, ты опять пришел. Зачем ты ко мне ходишь, нам сифилис и туберкулез лечить надо, а я тебе буду игрушки покупать». Игрушки! Мне! Вот такое было отношение начальника здравоохранения, между прочим, хорошего профессионала, хорошего человека...

- Сейчас нередко приходится слышать, что в советские времена медицина была лучше, это так?

- У нас сейчас здесь, в кардиоцентре, — медицина лучше, чем была. А в стране — хуже. Врачам, по сравнению с советскими временами, платить стали меньше, отношение к ним стало хуже. И они стали злее... Не все, конечно, не все.

- Только ли в деньгах дело?

- Нет, не только. Мне тоже было очень трудно. Но у меня был друг и жена, и к тому, чтобы я стал тем, кем стал, она приложила столько усилий. Точнее, нет — она не прикладывала усилий, мы просто жили одной жизнью, любили друг друга. Скоро семь лет, как она ушла. Это было очень тяжело...

Не только в деньгах дело. Но что-то еще ушло из нашей жизни. И этому, кстати, очень сильно способствовали наши СМИ, особенно телевидение, всякие смехачи, пошляки и циники, которых я ненавижу, потому что они развратили нашу страну.

- Что именно ушло из нашей жизни?

- Доброта. Она заменилась волчьей жестокостью. У нас все свелось к золотому тельцу. Я такой либеральный строй ненавижу. Он неправедный. Свобода — это не распущенность. Свобода, как когда-то марксистская философия сформулировала, — это осознанная необходимость. Осознанная, а для этого человеку надо прийти в сознание. А сейчас большинство живет бессознательно. И свобода всеми понимается как вседозволенность.

- Но как с таким пессимизмом работать, спасать людей?

- Я скорее реалист, чем пессимист. Но то, что я понимаю и знаю, совершенно не влияет на мою деятельность. Я знаю, что мне надо делать. И делаю это.

О вере и человеке

- За этими словами позиция глубоко верующего человека?

- Я просто верующий человек. Я вчера оперировал служительницу культа, вот она — глубоко верующий человек. Настолько верующий, что постом себя заистязала... А к вере я шел долго, постепенно пришел к пониманию того, что существует высшая сила. В церковь хожу со своей нынешней женой, но скорее ее просто сопровождаю.

- Сейчас много оперируете?

- Уже не много. Это физически становится тяжеловато. Операции у нас долгие. Трудные. Не всегда хорошо заканчиваются. А потом мучаешься, если что...

- И с годами не притупилась эта мука?

- Кто-то, может, и привыкает, я — нет.  Еще даже хуже стало. От меня требуется полное «алиби». А  полного никогда не бывает, потому что существует ряд моментов в нашей жизни, которые не мы определяем. А что-то другое, что-то выше нас. И это познать нельзя.

- Почему у нас так много людей умирает от сердечно-сосудистых болезней?

- Везде много умирает, не только у нас. Но наши люди не привыкли соблюдать элементарных рекомендаций. Человек должен быть способен на самоограничение. Если не способен, это уже не вполне человек.

СПРАВКА

Виктор Петрович Поляков, профессор кафедры кардиологии и кардиохирургии СамГМУ, заслуженный врач РФ, член Союза писателей РФ, почетный гражданин Самары. За выдающиеся заслуги в развитии отечественной кардиологии и кардиохирургии награжден орденом Дружбы. Лауреат Первой национальной премии «ПРИЗВАНИЕ» – лучшим врачам России, премии имени академика А.Н.Бакулева. В 2010 году получил высшую награду Академии медико-технических наук – золотую медаль им. Чижевского. Издал

3 поэтических сборника.

Смотрите также:

Оцените материал
Оставить комментарий (0)

Также вам может быть интересно

АиФ-Опрос

Покупает ли вы алкогольные напитки на розлив?

Ответить Все опросы

Топ 5 читаемых

Самое интересное в регионах