Белов не отчаялся, и, поправив здоровье, начал заниматься общественной деятельностью: поставил спектакль с пациентами психиатрической больницы. Накануне Всемирного дня театра, который отмечается 27 марта, беседуем с артистом о чудесной и нелёгкой актёрской судьбе.
Добровольное рабство
АиФ в Самаре: Олег Константинович, вы в детстве мечтали быть актёром?
Олег Белов: В восьмом классе я задумался, каким делом мне хотелось бы заниматься, чтобы оно нравилось и не надоело? Учился я хорошо, мог поступить и в медицинский, и в любой другой вуз. Но как представил себя инженером, военным или врачом, понял: не то. И вот тут - Бог всё-таки есть! - в 9-м классе друг позвал меня с собой в драмкружок. Там преподавали два артиста из нашего драматического театра. «Вот каким делом я могу заниматься всю жизнь!» - понял тогда.
- Что-то изменилось в вашем отношении к своей профессии за эти годы?
- Я рад, что это отношение, наоборот, осталось прежним. Поднимаясь по ступенькам театра к служебному входу, думал: неужели я каждый день буду ходить по этим ступенькам?! Это восторженное ощущение от театра, чувство счастья у меня сохранилось! Своим студентам всегда говорю: постарайтесь сохранить как можно дольше это чувство радости. Тогда вам будут не страшны ни маленькие зарплаты, ни та боль, которую приносит театр. Потому что театр - это добровольное рабство, это душевные травмы. У нас есть такая пословица: «Театр - кладбище растоптанных самолюбий». И это действительно так. На это можно решиться, если ты очень любишь театр.
- Говорят, что роли не проходят для актёров бесследно. Правда?
- Естественно. Если человек, которого ты играешь, разнится с тобой, то в себе начинаешь какие-то жизненные позиции пересматривать. Чтобы это стало «автоматом» и на сцене всё было по-настоящему. Тогда зритель будет верить. Выходишь и думаешь, как твой герой, хотя как человек, ты с этим не согласен. Расскажу, как одна роль повлияла на мою жизнь. Я всегда был худеньким, щупленьким, никогда не дрался. И вот в «Вест-Сайдской истории» мне предстоит играть главаря банды, боксера. Как зритель поверит, если я никогда не боксировал? Я попросил товарища показать пару приёмов, поставить мне «стойку». Начал заниматься - и произошло поразительное: выходил на улицу и понимал, что, если сейчас вдруг какой-то конфликт, я готов защитить и себя, и своих близких. И эта внутренняя уверенность осталась до сих пор.
Не уронил планку
- За вас и за артиста Александра Амелина переживала, пожалуй, вся Самара. Но его спасти не удалось. Кто виноват - медицина, люди, судьба?
- Мне кажется, что и со мной, и с Сашкой произошло одно и то же - поплатились за беспечность. Мы жили, не думая о том, что с нами может что-то случиться. Сашка - особенно. Он был такой максималист… Из-под капельницы бежал в театр играть спектакли! Думаю, если бы он выжил, то сделал бы такие же выводы, как я. Мне говорят: «За что тебя Бог наказал?» Я говорю: он меня не наказал, он меня остановил! Иначе я бы не напугался. Я выводы сделал, и теперь уже говорю: нет, ребята, я, конечно, люблю театр, но мне ещё нужно о семье подумать, детей поднять. Я с удовольствием буду работать, но в меру. Нас воспитывали как? «В театр ты можешь не прийти только в случае смерти». Не слушайте - это неправильно! И тебя заменят, и спектакль покажут. Главное - это здоровье.
- Восстановленный спектакль «О мышах и людях» смотрели? Понравилось?
- Я первый был за эту акцию. Ведь артист жив только тогда, когда он работает. Очень хорошо, что повесили два портрета. Пусть даже человек не знает, но он спросит: а кто это? И рядом сидящие скажут: это актёр, который раньше играл в спектакле, а это - его сын. Спектакли получились разные - так ведь и люди разные. Но сын не уронил планку отца.
Сыграл роль - и здоров!
- Расскажите, как пришли к благотворительной работе, да ещё с таким необычным контингентом - пациентами Самарской областной психиатрической больницы?
- После болезни меня вынуждены были уволить из театра, иначе я бы не получил пенсию по инвалидности. А куда я пойду? Я люблю свою профессию, я горю ею! Конечно, я расстроился.
Тогда при Cамарской психиатрической больнице создавался реабилитационный центр. Гвоздков (художественный руководитель театра драмы. - Прим. авт.) меня уговорил попробовать поработать там режиссёром. Конечно, огромную часть неблагодарной, мусорной работы взяла на себя Галина (супруга Белова. - Прим. авт.), я только указывал. Мы взяли Пушкина - что может быть лучше и позитивнее пушкинского юмора, пушкинского языка? Выбрали «Графа Нулина». К третьей репетиции наши артисты уже знали текст наизусть. Я поразился: ставлю задачи - они их выполняют. У них горят глаза. Они начинают импровизировать, предлагать что-то своё! С этим десятиминутным спектаклем нас пригласили на фестиваль арт-терапии «Нить Ариадны» в Москву. Выступили в Центре Мейерхольда, отзывы были хорошие. Зрители просто не верили, что на сцене играют душевнобольные. Реабилитационному центру за участие в фестивале подарили видеоцентр, актёрам - дипломы. Они приехали такие счастливые, одухотворённые… Ещё до Москвы мы показали этот спектакль в самой больнице и сказали: если кто-то хочет, приходите заниматься.
В 2013 году приходим после новогодних каникул - а в зале вместо трёх человек сидит сорок! Мы взяли чеховского «Медведя» и стали использовать всё, что они умеют. Умеют петь - сделали песни. Умеют танцевать - придумали крестьян, добавили танцы. Сейчас в студии уже намного меньше актёров. Есть такая фраза «мрут, как мухи». Так вот - у нас они, как мухи, выздоравливают! Сыграли «Нулина» - два главных героя выписались. Мы взяли других - и эти уже готовятся к выписке! Парень сыграл в «Медведе» главную роль - восстановил трудоспособность.
Клиенты психиатрической больницы - это люди с очень сильно изломанной судьбой, с жестокими душевными травмами. Кстати, многие после инсультов. Люди просто оказываются никому не нужны: с работы их уволили, жена сказала: «Я с тобой возиться не буду». Это большая душевная рана. А с помощью театра эта рана зарастает. Когда мне вручали премию «Благородство», я сказал, что всегда старался честно работать для людей. Но теперь я вижу, что моя работа не просто приносит радость людям - она им жизненно необходима!
Пианистка Кейко Мацуи - о мужестве японцев, цветах и поп-музыке 
Мы теряем колёса истории 
Пешком по галактике 
Татьяна Ларина о прошлом и настоящем самарской оперы 
Жизнь после праздника. Самарцев учат справляться с кризисом