Судье в отставке Софье КОЛОЯРОВОЙ 86 лет. На пенсии она с 1986 года. За её спиной 39 лет добросовестной судейской работы, о чём говорят звания «Заслуженный юрист РФ» и «Почётный гражданин Волжского района».
Объявление о наборе
В судейскую среду 17-летнюю комсомолку Софью привёл случай. Или судьба. В 1941 году в Самаре она наткнулась на объявление, висевшее на дверях областного суда, - проводился набор в юридическую школу на двухлетние курсы. После их окончания девушка попросилась на работу в Куйбышевский сельский суд, трудилась там секретарём, заведующей канцелярией, потом - народным заседателем.
Жила в суде
Параллельно училась во Всесоюзном заочном юридическом институте. В 23 года Колоярову избрали судьёй Хворостянского района. - Я в районе единственным судьёй была, - вспоминает Софья Яковлевна. - 9 лет там проработала. Дали мне лошадь, чтобы я на ней по району ездила, выделили квартиру прямо в здании, где суд находился. Одна дверь вела в суд и в прокуратуру, а другая - ко мне домой. Когда дочка плакала, мне в стену стучали, иди, мол, успокаивай. После Хворостянского она на 30 лет осела в Волжском суде. Причём в то время в районных судах действовала участковая система, при которой судьи жили и работали на подведомственной территории. Колоярову назначили председателем, а участок для работы попался за Волгой, в селе Рождествено.
Остальные судьи находились в других местах, руководить ими в таких условиях было непросто. Только спустя некоторое время их всех объединили под одной крышей, выделив полуразрушенное здание недалеко от Троицкого рынка. - Какие-то деньги на ремонт дали облисполком и местная администрация, отдел юстиции очень помогал, мы ведь в их структуру тогда входили, - рассказывает судья в отставке. - Да и мы сами из дома несли кто что мог - и палки, и гвозди. А потом на каждый суд председателям полный комплект мебели выделили. Ну, я заодно и для своих трёх судей чужие невостребованные комплекты привезла - в некоторых судах не смогли или не захотели грузовую машину истребовать. А мы - люди хозяйственные, ни от чего не отказывались.
«Не сажайте мою маму»
Софья Яковлевна не припомнит случая, чтобы её попытались использовать в номенклатурных целях, прошло мимо неё и «телефонное право». - И тогда, и сейчас всё зависит от конкретного человека, - убеждена Колоярова. - Я всегда стояла на том, что суд - независим, он подчиняется только законам, и судья должен поставить себя так, чтобы все знали: с тобой ни о чём договориться нельзя. Настоящий судья не должен быть ни на чьей стороне, определять меру наказания только в соответствии с законом и преступлением. Если решение неправосудно, его не признает вышестоящая инстанция. И раньше так было, и сейчас. Ну кому из судей хочется, чтобы у него решение за решением отменяли? Один раз, второй, третий отменят, а потом такого судью просто выгонят! Насчёт соблюдения законов раньше строго спрашивали со всех. До сих пор память упрямо возвращает судью в отставке на 50 с лишним лет назад...
В 1947 году Колоярова только-только начала работать служителем Фемиды. Фамилии подсудимой, которую привлекли к ответственности за расхищение социалистической собственности, она уже не помнит. Мать двоих малолетних детей обвиняли в краже нескольких килограммов зерна. По сути, это были остатки после сбора урожая, которые всё равно не пригодились бы, потому что ток уже закрыли. В день приговора весь зал был набит колхозниками, и когда Колоярова предоставила подсудимой последнее слово, люди подтолкнули к ней 4-летнего сына «преступницы». - Толпа расступилась, и маленький мальчик с огромными чёрными глазами вдруг говорит: «Пожалуйста, не сажайте мою маму!» - вспоминает Софья Яковлевна. - А я и две заседательницы-доярки ушли в совещательную комнату, наревелись там и вышли огласить приговор - 8 лет колонии! В июне 1947 года как раз вышел Указ «О хищении государственного и общественного имущества», в котором судьям за подобные деяния велели назначать наказание от 8 до 20 лет лишения свободы. До сих пор я этого мальчика забыть не могу.
Времена и династии
Сегодняшние судьи работали у Софьи Яковлевны секретарями. - Я за ними так следила, как родители не следили, - рассказывает она. - Многих судей из областного и Волжского судов я ещё совсем девчонками помню. А однажды ко мне на работу секретарём стюардесса попросилась, потом она окончила юрфак и дослужилась до председателя, кажется, Кинельского суда. Вот и внук Игорь пошёл по стопам бабушки, сейчас он работает в суде Промышленного района. - Я внука просила с уголовными делами не связываться, и очень хорошо, что он выбрал гражданское право. Здесь головой надо работать, чтобы людям помочь. Он мне с последнего совещания позвонил прямо в перерыве, до вечера не дотерпел и рассказал, что его назвали в числе лучших, у него ни одного отменённого решения не было. А судья так и должен работать. Иначе, какой же он судья?
За внука бабушка переживает, ведь сегодня и нагрузка очень большая, и люди изменились - к представителям третьей ветви власти совсем по-другому относятся. По её мнению, сейчас судьями лучше работать мужчинам - больно тяжело и опасно. А когда-то судей почитали. Как говорит Софья Яковлевна, у неё в мыслях никогда не было бояться за себя, несмотря на то, что не один обвинительный приговор вынесла. По селу в одиночку ездила, а если лошадь распрягала, всегда кто-то спешил помочь. Ещё Софья Яковлевна сожалеет, что выездные процессы и народные заседатели канули в Лету: - Я свою работу сильно любила и людей любила. Во время выездных процессов перерыв на час объявляла и юридическую консультацию для слушателей устраивала. Столько народу приходило, столько вопросов задавали, а я им все ситуации разъясняла - по трудовым, семейным и жилищным спорам. Чтобы не ездили лишний раз в район. И вообще выездной процесс - дело полезное, люди должны наглядно видеть, какие поступки совершать нельзя.
По завету Горького и матери живёт почётный гражданин Нефтегорского района Алексей Ильин 
Биолог Анатолий Виноградов: чудные открытия - впереди 
Есть ли алиби у хирурга? 
В сложную экспедицию «чайников» и романтиков не берут