Примерное время чтения: 7 минут
225

Самарская область теряет леса

АиФ: - Сергей Владимирович, год, объявленный президентом Годом экологии, близится к концу. Ну как, реки стали прозрачней, воздух чище, рыбы навалом?

С.В: - Я тоже так думал, что наконец-то о необходимости бережного отношения к природе, рачительном хозяйствовании заговорят на самом высоком уровне. На самом деле все оказалось, как в плохой рекламе: поговорили - потрепались, провели штук сто мероприятий на уровне пионерской организации… На эти мероприятия приходят люди, на экологическое сознание которых «давить» не нужно - они и так все знают. В 2012 г. в Рио-де-Жанейро на мировом саммите страны признали, что без экологизации всех форм взаимоотношений человека и природы мир обречен. Печально, но ничего принципиально нового не произошло в нашей стране за этот Год экологии. Как было три процента от бюджета, выделяемые на экологию, так они и остались. А экологическая ситуация ухудшается с каждым годом.

АиФ: - Вам не кажется, что особенно стремительно этот процесс идёт на территории нашего региона? У нас даже климат меняется! А помните, как в начале этого года все земляки были напуганы жёлтой волжской водой, которая вдруг потекла из кранов. Такова реакция природы на человеческое насилие?

С.В: - Есть стресс - есть реакция. Изменения в реке, конечно, происходят, идет натиск на природу через загрязняющие вещества. Пока Волга ещё способна реанимировать себя. Но, говоря словами Рождественского, у нас «всё меньше окружающей природы, всё больше окружающей среды». Например, совсем скудно с лесными и степными сообществами. А, между прочим, некоторые из них были рукотворными. Я говорю о лесополосах, которые в конце XIX века создавал в нашей губернии лесовод Нестор Генко. 1261 гектар настоящего леса - лучшее тому доказательство. И если ещё в начале ХХ века лесистость нашего региона составляла 28%, то за сто лет столько распахали и вырубили, что площадь лесов сократилась до 12%. И ладно, если бы «отвоёванные» у природы под сельское хозяйство угодья использовались эффективно. Нет. Последствия, напротив, катастрофические - потеря гумусового слоя, овражная эрозия, обмеление малых рек. Всё это звенья одной цепи.

Живём в долг

АиФ: - Благодаря лесникам на территории нашей области кое-где ещё остались нетронутые уголки природы, куда человек не залез своей хозяйской рукой. А за прогулки по заповедным местам инспекторы начали взимать плату. Жители области таким подходом недовольны.

С.В: - Я сам был поначалу против, но потом изменил свою точку зрения. Если люди не умеют ценить то, что даётся даром, пусть платят за возможность любоваться красотой природы деньги. Хотя такие эталоны природы, как Жигулёвский заповедник, Бузулукский, Рачейкинский, Раменский лесные массивы, должны быть неприкосновенны. Поэтому круглогодичный доступ на гору Стрельную в заповеднике, и тем более строительство на ней гигантской лестницы, - это экологическое преступление.

АиФ: - Каким же образом можно остановить или хотя бы сдержать атаку человека на природу?

С.В: - Я часто говорю своим студентам, что мы живём в долг. Природа, от которой мы зависим, ничего от нас не получает. Более того, взамен мы отдаём ей, родимой, только отходы своей жизнедеятельности. В мировой практике существуют простые механизмы - потребитель компенсирует государству нанесённый природе вред в денежном эквиваленте. Эти средства идут и на экологические мероприятия. У нас в России такие механизмы не работают. Почему, например, наши авиакомпании платят за использование в воздушном пространстве Европы негодного, по европейским меркам, топлива, а внутри России подобных санкций не предусмотрено? Одно время в РФ работали экологические фонды. Штрафы, которые предприятия выплачивали за нарушение экологического законодательства, уходили как целевые на финансирование экологических программ. Сейчас эта практика не применяется. А без неё прорыв в области сохранения среды обитания невозможен.

Всё разрушающие реформы

АиФ: - Ваш институт, как и другие экологические организации, участвует в подготовке ежегодного доклада о состоянии окружающей среды в Самарской области. Кто-то же из тех, кто принимает решения, читает этот доклад?

С.В: - Мы - академический институт, изучаем, посылаем наши отчёты в Академию наук, консультируем, когда к нам обращаются из правительства. Ежегодный доклад, может, кто-то и читает. Но нам говорят - пока всё терпит, а что дальше - никого не интересует. Почему-то принято считать: раз природа держится, можно продолжать жить по-прежнему. Нам кажется, что чистой воды, полезных ископаемых хватит нам и нашим детям, внукам. По отношению к природе мы поступаем как человек, который запустил себя - не бреется, не умывается, не чистит зубы. А природа уже посылает нам сигналы SOS. Одной из самых серьёзных экологических потерь в Самарской области стали лесные пожары 2010 года. В то засушливое лето, как оказалось, никто не вырыл противопожарных полос, не проверил, готовы ли экстренные службы к оперативной ликвидации пожара. Огонь уже бушевал несколько часов, пока пытались разобраться, в зоне чьей ответственности находится тушение пожара. Город ссылался на то, что это не их территория, Ставропольский район, в свою очередь, тоже отказывался брать ситуацию под свой контроль... В итоге 25% тольяттинского леса мы потеряли. Наши учёные наблюдают, как с каждым годом увеличивается количество мальков с уродствами, несовместимыми с жизнью. Но мы эти призывы о помощи предпочитаем не замечать.

АиФ: - Предположим, что вдруг наверху спохватились и всем миром «навалились» на возрождение природы. Сколько времени понадобится, чтобы привести в нормальное состояние реки, леса, воздух, почву?

С.В: - Мы ухитряемся за один день сотворить беспорядок в квартире, а приводим своё жилище в нормальное состояние все выходные. Нашей природе мы гадили 50 лет, вот и подсчитайте, сколько времени нужно, чтобы провести генеральную уборку. Загвоздка в том, что такую задачу правительство не ставит. Более того, если бы я верил в теорию заговора, я бы сказал, что всё, что происходит в стране, - его элементы. Для всего научного сообщества провал масштабных научно-инновационных проектов, как Сколково, очевиден. Абсолютно все реформы в системе образования направлены только на разрушение. Историю с Российской Академией наук у нас в институте воспринимают не иначе, как попытку разгромить фундаментальную науку в России, которая на протяжении последних 20-25 лет и так влачила жалкое существование. Думаю, что в науке и в образовании может однажды наступить точка невозврата, тогда никакие меры по реанимации не помогут. Во всяком случае, подобные примеры из экологии, когда из-за неразумной хозяйственной деятельности человека плодородные почвы превращались в пустыни, пересыхали целые моря, всем известны.

 

Смотрите также:

Оцените материал
Оставить комментарий (0)

Также вам может быть интересно

АиФ-Опрос

Что вы думаете о российском кино?

Ответить Все опросы

Топ 5 читаемых

Самое интересное в регионах