Каждый знает, что воровать – плохо. Однако, еще 30 лет назад унести что-то домой с родного предприятия в понимании многих людей не считалось зазорным. Речь идет о «несунах», именно так называли тех, кто по сути обкрадывал своего работодателя.
Родимое пятно социализма?
В Советском Союзе еще с пеленок твердили об исключительной роли подрастающего поколения в деле построения светлого будущего. Мол, каждый из нас – хозяин страны, которому принадлежит все, что он видит вокруг и материально ощущает. Но, на самом деле, этим добром располагали другие. Если резать правду-матку в глаза, то нужно признаться: рабочую совесть убил острый дефицит, который касался продуктов, промышленных товаров, лекарств и различных услуг. Увы, в пролетарском сознании, равно как и у некоторой части интеллигенции, завелся червь сомнения: «Красть или не красть то, что плохо лежит на родном производстве?». И многие (у кого была такая возможность) становились «несунами». Их, конечно же, коллективно порицали на партсобраниях, иногда штрафовали, но это мало кого останавливало.
Мясо под рубахой
Как вспоминает самарский пенсионер Валерий Николаевич, в свое время он стал «несуном» вынужденно.
«После окончания Куйбышевского инженерно-строительного института меня направили на стройку. Кто хоть немного знаком с работой прораба, тот хорошо знает ее «прелести». За 150 рублей я вкалывал как проклятый три года. Сумма вроде бы неплохая, но денег не хватало катастрофически: ребенок болел и требовал постоянного ухода, а жена была вынуждена сидеть дома. Да и стрессов было много – начал выпивать. И тогда по совету соседа я подался на местный мясокомбинат обычным грузчиком холодильника», - рассказывает он.
Именно там молодой специалист осваивал профессию «несуна».
«Я был очень удивлен – с комбината таскали все, некоторые делали это ежедневно и ничуть не стесняясь. Я долго колебался – сказывалось воспитание, но потом решился. Первую украденную вырезку из говядины, тянувшую килограммов на пять, обернутую в брезент, я тащил под рубахой на животе. Было страшно, когда шел через проходную – вдруг заметят? Позору не оберешься. Но все прошло успешно, дедушка – вахтер даже не посмотрел на меня. Но в транспорте случился конфуз - было тепло, парное мясо потекло. Пассажиры на меня косились, кто-то предлагал вызвать скорую. Еле-еле отбрехался и выскочил на первой же остановке. Домой я уже бежал, оставляло за собой кровавый след. Жену чуть инфаркт не хватил, когда я в прихожей вывалил кусок окровавленного мяса из-под рубашки. Было стыдно сначала, но вечером, когда мы ели приготовленное женой мясо, он прошел», - вспоминает пенсионер.
Бизнес по-советски
Если брать стоимость этого умыкнутого с комбината мяса по рыночной цене, - оно тянуло на целых 15 рублей. Конечно, таскать изо дня в день замороженные туши на спине – труд тяжелый, изматывающий. Зато все окупалось с лихвой. Жители близлежащего поселка к мясокомбинату давно кормились с его «стола». Они за определенную сумму находили покупателей, которые в назначено время подходили к забору.
«Через него в мешках перебрасывали мясо. Расчет всегда был честным и обоюдовыгодным. Потихоньку к бизнесу на советский лад приобщилась и жена. Скажем, палка сервелата – очень дефицитной колбасы, которая появлялась на прилавках магазинов только на праздники, шла по цене почти пять рублей за килограмм. Из-под полы мы продавали ее гораздо дешевле. Здесь был важен оборот. Итог моей работы грузчиком и «несуном» таков: купил кооперативную квартиру, дачу, завел сберегательную книжку. Однако, таская мороженое мясо, застудил позвоночник и позже перенес несколько сложных операций. За все, к сожалению, приходится платить», - вздыхает Валерий Николаевич.
Молочные «несушки»
К сожалению, поговорка «Неси с работы хоть бы гвоздь, ты здесь хозяин, а не гость» была очень близка к реальности. Так, пенсионерка Варвара Степановна с теплотой вспоминает годы работы на куйбышевском молочном комбинате.
«Я проработала там почти тридцать лет. И скажу честно: его продукцией – дефицитными тогда сливками и сгущенным молоком кормила не только свою семью, но и многочисленных родных. Наполненные пол-литровые банки женщины обычно прятали на груди. Благо, многие из них были дородные, а объем бюста позволял их спрятать. И смело шли через проходную: никто же не осмелится нас обыскивать! Руководство комбината догадывалось о воровстве, но никаких мер, чтобы поймать и наказать «несунов», не принимало. Даже когда у одной из «несушек» банки вывалились и разбились прямо на глазах у вахтера, максимум что было – посмеялись, поругали, постыдили и заставили за собой убрать. И она дальше продолжила там работать и, конечно, таскать», - вспоминает она.
Дефицитные свечи зажигания, которые не всегда были в свободной продаже – тоже можно было «достать» через «несунов».
«КАТЭК или завод имени Тарасова был знаменит мясорубками, свечами зажигания, которые отправлялись на экспорт. Вот для нас, водителей этого предприятия последние изделия считались самыми дефицитными - и прибыльными. Унести десяток-другой не составляло особого труда. А если подобное делать каждый день, - можно набрать целую сотню. И заработать на продаже свеч зажигания до 20 рублей. А уж мясорубок сколько перетаскали заводчане – можно, наверное, несколько тонн фарша за раз перекрутить», - смеется самарец Николай Сергеевич.
Украсть можно все
Как это ни грустно, но складывается довольно нелестное впечатление о нашем прошлом. Выходит, что мелкое воровство просто процветало на предприятиях страны. Да, пойманных «несунов» иногда наказывали. На коллективном товарищеском суде их гневно обличали и выносили общественное порицание. В худшем случае, «несуну» грозил штраф в 50 рублей.
Увы, список комбинатов, заводов и фабрик Куйбышева, где несуны спокойно, с осознание своей правоты тащили «в дом, для семьи» все, что приглянется, - можно продолжить до бесконечности. Знаменитую фабрику игрушек, располагавшуюся на улице Шоссейной, 21, также не обошла эта «эпидемия». Куклы, изготовленные местными умелицами, считались настоящими произведениями искусства. Они были дорогими, и никто не рискнул покуситься на них. Зато пластиковые пупсы - игрушки «для купания детей» заполонили дома работников фабрики. Надо отдать должное куйбышевскому «несуну»: он нередко проявлял чудеса изобретательности. К примеру, только случайность однажды помогла обнаружить под горой металлической стружки дефицитный уголок мебели «Каштан», который пытались вывезти с территории Куйбышевского авиационного завода. Также рассказывали о пожилом работнике ВОХРа местного ликероводочного завода, который изготовил полую железную трость, куда он постоянно сливал ворованный спирт.
У ворот Куйбышевской модельной фабрики, находившейся на улице Молодогвардейской,70, всегда крутились подозрительные личности. В обеденное время здесь обычно происходил быстрый обмен. Выбегали женщины с рулонами жатой лаковой кожи, спрятанной под халатом, совали в руки покупателей – и получали деньги. Заметим, что при небольших окладах на фабрики «несуны» на продаже краденой продукции зарабатывали приличные суммы.
В начале 90-х годов, когда местная табачная фабрика дышала на ладан, рабочим, к сожалению, стали задерживать зарплаты. Но нет худа без добра. Был найден простой и беспроигрышный способ решения болезненной проблемы. «Несуны» коробками тащили с фабрики длинные «макароны» - табачную продукцию, считавшейся вроде бы бракованной. Обрезанные сигареты мгновенно раскупались на рынках.
Куда исчезли «несуны»?
С приходом рыночной экономики «феномен несунов» сошел на нет. Но не потому, что у людей неожиданно проснулась совесть. Просто новым собственникам предприятий воровство сильно било по карману – «несунов» теперь не порицали, а просто увольняли, да и уголовную статью стало получить очень легко. Развитие технологий – камер и систем контроля, собственные службы безопасности – все это сильно усложняло процесс умыкания, поэтому мелкое воровство с предприятий практически исчезло.